
В Белокаменной крещенские морозы, двери домов замерзают, замерзают люди на улицах и воробьи на ветках. Теперь и морозилка не нужна, - водка ставится на балкон, и через минут пятнадцать разливается по чаркам, чтобы пробудить мужество сходить еще за одной, и это уже не свобода, а осознанная необходимость; мороз за окном - нечто трансцендентное и экзистенциальное, вещь в себе, которая непонятно откуда берется (я не верю синоптикам) и непонятно куда девается, но при этом здорово меняет отношение к повседневности - в новостях стихия выходит на первый план, люди на улицах становятся совсем неразговорчивыми, хочется напиться горячего чаю и залечь в спячку, а небо проясняется и становится ближе, готовое принять тех, кто не пережил ночь.
Правда, уральцы и сибиряки снисходительно посматривают в сторону замерзших столичных аборигенов и кидают фразы типа "надо к нам почаще, тогда и холода не страшны будут", но нам-то что до их пятидесяти, когда бензиновой вони становится меньше - не так просто завести машину поутру, наконец-то проглядывает солнце после долгого отпуска где-то в Тунисе, и узоры на окне становятся по-настоящему загадочными, как в далеком детстве, когда ты оставался дома, а мама приносила тебе чай с медом и лимоном или горячее молоко с инжиром.