Далее попробую проанализировать «Жребий» (он же Салимов Удел; Судьба Салема; Судьба Иерусалима; Жребий Иерусалима; Город Зла), но говорю заранее, что на сей раз все будет намного короче, ибо изданий этого романа у меня всего одно – АСТ-овское.
Однако вопрос о переводе остается насущным, т.к. все тот же Вадим Эрлихман пишет:
Та же история повторилась с романом «Жребий Салема» – его я неудачно обозвал «Судьба Иерусалима». Только там недостающих страниц найти не удалось – ни в одной из московских библиотек ее не было, а Интернет делал только первые шаги. В результате сцену убийства вампира Барлоу мне пришлось писать самому. Этого никто не заметил, и книгу не раз переиздавали в том же виде.
В. Эрлихман переводил для Кэдмена. А кэдменовский перевод потом переиздало АСТ – это все к вопросу о полноте издания.
Просьба к форумчанам: у кого есть иной перевод «Жребия», чтобы сравнить ту самую сцену убийства Барлоу и высказать свое мение.
Итог: на безрыбье и рак рыба, т.к. выбирать мне не из чего (поэтому в стороне оказались и качество издания, и обложка). Жду мнения других.
Нашел другой перевод на LIB.RU у Мошкова, и вот та самая злополучная сцена убийства Баролу. Результаты, надо заметить, обескураживающие (привет Kak_Trotsky!
)
Я специально присовокупил еще пару строк свыше, чтобы понять, с какого и до какого места фантазировал Эрлихман, а вместе с ним и АСТ.
Р.S. Эти отрывки намного увеличили этот пост – надеюсь, шериф будет милостив и не удалит его.
Перевод от издательств АСТ и Кэдмен (пер. В. Эрлихман)
– Ну? – спросил Марк.
Они посмотрели друг на друга.
– Нужно открыть, – сказал Бен. – Держи.
Он отдал Марку кол и молоток, оставив у себя револьвер. Потом он просунул лезвие топора в щель между крышкой о основанием гроба. Крышка поддалась о отскочила, с грохотом упав на пол.
Из-за хлынувшего на них зловония они отшатнулись и не сразу смогли рассмотреть то, что находилось внутри. А посмотрев туда, уже не могли оторвать взгляда.
– Не смотри ему в глаза, - успел шепнуть Бен.
Совет оказался напрасным. Глаза Барлоу были закрыты. Он спал. Спал, вытянувшись в своем темном костюме и белой сорочке. Ноги его были укрыты простыней, голова покоилась на желтой атласной подушке. На гуьах застыла усмешка.
Бен почувствовал дрожь. Казалось, Барлоу только притворяется спящим, решив сыграть с ними последнюю игру. Сейчас, как только он нагнется к нему…
«Не думай об этом».
– Скорее, - прошептал Марк.
Бен взял кол и молоток. Стараясь не глядеть в лицо Барлоу, он откинул простыню т приставил острие бывшей бейсбольной биты к месту, где должно было находиться сердце. Он похолодел от мысли о том, что будет, если на этот раз не подействует…
«Не думай об этом. Просто делай».
Острие вдавилось в ткань. В облике Барлоу что-то начало меняться. По телу его пробежала дрожь.
Бен поднял молоток. Глаза Барлоу открылись. Руки его взметнулись вверх, скрючившись и хватая воздух.
– Свет! – крикнул Бен.
Марк устремил луч фонарика прямо в лицо Барлоу. Бен опустил молоток, и Барлоу закричал. Одна его рука, холодная как лед, схватила Бена за левую руку, держащую кол.
Бен прыгнул в гроб, придавив коленями ноги Барлоу, отворачиваясь от его искаженного страхом и ненавистью лица.
– Отпусти меня! – кричал Барлоу.
А теперь другой перевод от Е.Александрова:
– Сейчас? – спросил Марк.
Они переглянулись поверх гроба.
– Да, – ответил Бен.
Марк обошел гроб. Постояв над запертым, запечатанным гробом, оба нагнулись, дотронулись до замков, и те раскололись с таким звуком, будто треснула тонкая дощечка. Они подняли крышку. Сверкая обращенными к потолку глазами, перед ними лежал Барлоу.
Теперь это был молодой человек. Черные, блестящие, трепещущие волосы рассыпались по шелковой подушке, лежавшей в головах узкого обиталища вампира. Кожа лучилась жизнью. Щеки рдели, как вино. Из под полных губ выступали полукружья похожих на слоновую кость, белых с желтыми прожилками зубов.
– Он.. – начал Марк, но так и не договорил.
К их ужасу красные глаза Барлоу заворочались в глазницах, наполняясь жизнью и издевательским торжеством. Взгляд вампира пересекся со взглядом Марка и уже не отпускал, мальчик провалился в него, его собственные глаза опустели и стали далекими.
– Не смотри на него! – крикнул Бен, но было слишком поздно. Он оттолкнул Марка в сторону. У мальчика вырвалось горловое хныканье, и он вдруг кинулся на Бена. Тот, захваченный врасплох, шатнулся и попятился. Миг – и руки мальчика проникли к нему в карман, зашарили в поисках револьвера Хомера Маккаслина. – Марк! Нечего…
Но мальчик не слышал. Лицо было пустым, как вымытая классная доска, из горла безостановочно несся скулящий звук, вой пойманного в ловушку очень маленького зверька. Он обеими руками вцепился в пистолет. Началась борьба – Бен пытался вырвать оружие из судорожно стиснутых пальцев парнишки и отвести от них обоих ствол.
– Марк! – рявкнул он. – Марк, очнись! Ради Бога…
Дуло дернулось вниз, к голове Бена, раздался выстрел. Молодой человек почувствовал, что пуля прошла у виска. Он схватил Марка за руки, лягнул, тот откачнулся назад и пистолет лязгнул об пол между ними. Мальчик, поскуливая, прыгнул к пистолету, но Бен изо всех сил дал ему в зубы, вскрикнув, словно сам получил удар. Марк упал на колени, а Бен пинком отшвырнул пистолет подальше. Марк попытался поползти за ним, но Бен опять ударил его.
Парнишка с усталым вздохом рухнул на пол.
Теперь силы оставили Бена, а с ними – уверенность. Он опять стал просто Беном Мирсом, и ему было страшно. Квадрат света в проеме кухонной двери выцвел до бледно-пурпурного, часы показывали 6:51.
Страшная сила потянула голову молодого человека, приказывая посмотреть на розового обожравшегося паразита, который лежал рядом с ним в гробу.
Смотри, смотри на меня, ничтожество. Смотри на Барлоу, который коротает столетия так, как ты коротаешь с книгой у камина часы. Смотри, смотри на великое творение ночи, которое ты лишишь жизни своей жалкой деревяшкой. Смотри, писака: я писал в жизнях человеческих, и чернилами мне служила кровь. Учти это и оставь надежды, сдайся!
«Джимми, я не могу. Поздно, он слишком силен…»
СМОТРИ НА МЕНЯ!
Было 6:53.
С полу донесся стон Марка: «Ма? Мам, ты где? У меня болит голова… темно.»
Он придет ко мне на службу кастратом…
Бен завозился, вытаскивая из за пояса кол, выронил его и страдальчески вскрикнул – это был крик полного отчаяния. Снаружи солнце покидало Иерусалимов Удел. Последние лучи косо падали на крышу дома Марстена.
Бен быстро поднял кол. Но где молоток? Где этот чертов молоток?
У двери в подпол. Он сбивал там замок.
Бен бросился на другой конец подвала и взял лежавший там молоток.
Марк, чей рот превратился в кровавую рану, приподнялся на локтях, утерся ладонью и тупо взглянул на кровь.
– Мама! – крикнул он. – Где моя мама?
6:55.
Свет и тьма пришли в идеальное равновесие.
Подвал погружался во мрак. Бен побежал обратно, одной рукой стискивая кол, другой – молоток.
Раздался гулкий торжествующий хохот. Барлоу сидел в гробу, красные глаза полыхали адским торжеством. Они впились в глаза Бена, и тот почувствовал, что воля покидает его. Издав безумный судорожный вопль, он занес кол над головой и опустил, описав свистящую дугу. Заточенное острие пробило рубашку Барлоу, и Бен почувствовал, как кол входит в плоть.
Барлоу пронзительно закричал – этот жуткий крик боли был похож на волчий вой. Сила, с какой кол поразил цель, отбросила вампира в гроб, опрокинув на спину. Над краями гроба поднялись бешено машущие руки со скрюченными пальцами.
Бен ударил молотком, и Барлоу опять закричал. В левую руку Бена, мертвой хваткой державшую кол, вцепились леденящие могильным холодом пальцы. Извернувшись, Бен оказался в гробу, притиснув коленями колени Барлоу. Он уставился вниз, в изможденное ненавистью и болью лицо.
– ПУСТИ! – крикнул Барлоу.
Комментировать просто нет сил, да и не зачем – результат на мониторе.
Да, подвожу новый итог: на полке должен стоять «Salem's Lot»
не в переводе от издательств АСТ и Кэдмен.
Плюс пропал следующий кусок текста в самом начале романа:
ОТ АВТОРА
Никто не пишет длинный роман в одиночку, и мне хотелось бы на минуту отвлечь ваше внимание, чтобы поблагодарить тех людей, которые помогли мне с этой книгой: Дж. Эверетта Мак-Катчена из Хэмпденской академии – за поддержку и дельные предложения, доктора Джона Пирсона из Олдтауна, штат Мэн, медицинского эксперта округа Пенобскот, обладающего прекрасным стажем в самой замечательной врачебной специальности – общей терапии, отца Ренолда Холли из костела Святого Иоанна, Бангор, штат Мэн. И, конечно, мою жену, чья критика была столь же суровой и прямой, как всегда.
Хотя окружающие Салимов Удел городки весьма реальны, сам Салимов Удел существует целиком и полностью в воображении автора и всякое сходство между его обитателями и теми, кто живет в реальном мире, случайно и непреднамеренно.
1
, теперь понимаю, чего вы все на этого переводчика напали - безграмотня!! Жаль, полиграфия-то хорошая.
А у вас какие варианты?
Ветераны
Заместители шерифа
, потому что книга – это нечто большее, чем фамилия автора на обложке.
, и с картинками ....
