Victory (Apr 4 2005, 03:08 PM) писал:
Сто раз в разных местах даже и этого форума говорила и ещё повторю: язык Достоевского - это смерть моя геройская!!!
Виктори, иногда (а по-моему, так даже часто) корявый язык помогает лучше донести мысль - под мыслью здесь прошу понимать любое переживание человека. А гладкими фразами проще говорить неправду.
Цитата
А вот сюжеты примешивать до кучи не надо - может, если бы - ха-ха! - тот же Кинг переписал своим языком ПиН, я б зачиталась, за уши не оттащишь!
Удивительно... Как тут можно сравнивать? Ведь совершенно ясно, что Кинг вооружен совершенно другими средствами выражения! Представим себе на минуту, что было бы, возьмись Кинг за сюжет "Преступления и наказания". Допустим даже, что Кинг решил бы обойтись без всякой фантастики и мистики. Держу пари, на нас свалились бы тонны физиологических подробностей. Речь героев "оживилась" бы ненормативной лексикой. Раскольников сидел бы на кокаине... из-за которого, наверно, он и решился бы кокнуть старуху. А что, вполне похоже - этакий нервный псих-торчок. Стопудово Кинг бы нам поведал в красках на сотне страниц о тяжелом детстве героя, которого наверняка насиловал собственный папаша. Не меньше трех раз кто-нибудь обмочился бы со страху, а уж блевал бы народ и вовсе через страницу. И так далее в том же духе
И упаси бог, я ни в чем ни обвиняю Кинга. Все вышеперечисленные приемы - "джентльменский набор" почти любого современного триллера. Иначе какой же это триллер, кто его читать будет? Моветон и скукотища. Я даже не считаю эту ситуацию в литературе нежелательной - да, современный читатель ищет более конкретного и
сильнодействующего материала, он уже не верит в моральные категории, он ищет некоего "биологического саспенса" и в нем видит истину - что ж, всему свое время. Я тоже этому не чужд - хотя и прекрасно понимаю Борхеса, который с горечью говорил о
девальвации выразительных приемов. Только не надо забывать, что в русской литературе 19 века все это было немыслимо, писатель владел куда более слабым и ограниченным набором средств, зачастую он мог позволить себе лишь намеки. Язык Достоевского искажен и искривлен, сдавлен и стиснут, как Раскольников в своей комнате-"шкафу", это язык срывающийся и захлебывающийся. Но кто еще мог писать с такой страстью, создавать такое колоссальное напряжение на страницах романа, где вроде бы ничего особенного (по нашим меркам) не происходит?