поэтому я никогда не пользовался успехом у них. Но Лена изменила все. Я понял,
что мечта сбылась. У меня была женщина, красивая как ангел и она была моя. Я с
трепетом относился к ней, ухаживал, выполнял все капризы и наслаждался тем,
что могу это делать.
Потом появился страх. Ревность. Мы стали постоянно сориться, потому что
я не могу ничего с собой поделать. А в эту субботу вечером она сказала что, если
это не прекратиться, то она уйдет от меня и я испугался. Я плакал, падал на
колени перед ней, просил прощения, умолял не бросать меня. Я обещал, что
никогда больше не буду ревновать, не буду доставать ее тем, что она не следит за
своим лицом и своими испугами по поводу каждой морщинки. Я даже выкинул в
мусор все рекламные проспекты лечебных кремов, которых набралось четыре
огромных пакета для мусора. Я поклялся, но знаю точно, что все равно не смогу
ничего с собой поделать и поэтому боюсь еще больше. В воскресенье, то есть
позавчера утром, Лена сказала что простила меня и попросила сходить город
заплатить за телефон.
Я шел и не чувствовал ног, ведь она не ушла, а значит все таки любит меня,
и я все сделаю что бы больше не расстраивать ее, я постараюсь, хотя это будет не
легко.
Человек замолчал. Было видно что он встревожен.
– И все таки почему она не пришла – он посмотрел на того кто сидел на
против испуганными глазами – может она все таки бросила меня, но ведь она
простила… она… нет она не могла, просто она не знает где я. Скорее всего она
сейчас ищет меня. Боже, она наверное с ума сходит … мне нужно домой
понимаете – он посмотрел на своего слушателя будто надеялся, что тот разрешит
ему встать и уйти.
– Все в порядке Борис – сказал собеседник. Его голос был мягкий и ровный,
но в нем не было ни тепла ни участия, – ваша жена знает, что вы здесь так что не
беспокойтесь. Продолжайте.
– Да? Почему же она пришла ко мне?
– Зачем. Ей сказали что вы здесь не надолго.
– Спасибо – сказал Борис и в его голосе чувствовалось облегчение –
поймите меня, я переживаю, – собеседник кивнул. Борис достал сигарету и
чиркнул зажигалкой – кода я увидел эту кикимору, то я почувствовал глубокое
отвращение. Ведь я только что помирился самой красивой женщиной на свете, и
тем более это была моя женщина, моя жена, а здесь какая-то уродина омрачает
мне эту радость. Потом когда я обернулся, я понял что это моя мать, вернее не
она, но сходство было поразительно. Я вдруг понял, что впервые за эти три года
вдруг вспомнил о своей матери. И я испугался. Это был испуг и стыд, и
отвращение, все вместе. Я повернулся обратно и зашагал прочь. Мое сердце
бешено стучало.
«Это моя мать. Она вернулась. Вернулась, что бы ты объяснил ей почему
ты это сделал» – говорил чей-то голос, но я не мог узнать его. Этот скрипучий
голос настойчиво звучал в моей голове – «Это моя мать. Она вернулась» – и вдруг
я осознал, – это был мой голос, только детский. Голос ребенка, которым я был
двадцать лет назад. Я шел и слышал шаги моей матери сзади, я знал что она идет
за мной, но боялся обернуться. Так судорожно шагая, я дошел до переговорного
пункта. Зайдя в стеклянные двери, я все таки обернулся. Но никого не увидел за
собой; за мной никто не гнался; не было моей страшной матери и я стал немного
успокаиваться. Подойдя к кассе где какая-то молодая девушка принимала оплату
за услуги телефона, я уже убедил себя, что это все нервный срыв, да это все из-за
наших с Леной сор. Ведь мамы уже давно нет и она не может вдруг воскреснуть, и
появится передо мной требуя объяснений того что я когда-то сделал.
Я подал девушке кассиру квитанцию и деньги. И вдруг как только она
взяла их кто-то положил руку мне на плечо. Я вздрогнул, внутри меня все
похолодело. «Дорогой это же я» – сказала моя мать я медленно повернулся хотя
голос внутри меня просил не делать этого, ноя все же повернулся. Это была та
уродина. Она уже не была так похожа на мою мать, но страх все же помутил мой
рассудок и я бросился бежать. Забыв про квитанции, деньги и телефон я вылетел
из здания и помчался не осознавая куда лишь бы подальше от этой уродливой
женщины которая говорит голосом моей матери. «Это же я дорогой куда ты» –
звучал у меня в голове голос матери – «постой милый». Свернув в проулок я
побежал налетая по пути на мусорные ящики, потом я увидел открытую дверь в
какой-то подъезд и забежал туда. Спрятавшись за дверью я прижался к стенке и
стоял тяжело дыша, прислушиваясь к каждому шороху.
Потом я услышал шаги. Это была она, я не сомневался в этом. Звук шагов
прекратился возле двери, и кто-то осторожно вошел в подъезд. «Боря милый ты
здесь» – сказала она и я закрыл глаза. Кожей я чувствовал, что она выходит из-за
двери подходит ко мне, я даже уловил ее запах, запах краски, которой красили
ткани в швейной мастерской моей матери. От нее всегда пахло этой краской и
пахло тогда когда она пришла домой и когда легла спать и когда я лег рядом
прижавшись к ней и когда я плакал от ненависти к ней и когда я взял подушку и
стал душить ее потому что не мог ничего с собой поделать. И когда она
последний раз дернулась и обмякла она продолжала пахнуть краской для тканей.
И вот сейчас я чувствую этот запах и меня начинает тошнить, я в ужасе
открываю глаза и вижу передо мной мою мать: она улыбается, только это не
добрая улыбка – это злая ухмылка, что у меня мороз по коже пробежал и
передернуло. Я опять закрыл глаза надеясь что этого на самом деле не
происходит. Я стоял и не двигался. Страх сковал меня. Я стоял как замороженный
и ждал, того о чем, боялся даже подумать. И я опять открыл глаза. Теперь это
была уже не мать, а та уродливое существо отдаленно похожее на женщину,
которое смотрело на меня каким-то плотоядным взглядом. Она что то сказала, но
я не услышал ни звука, в ушах у меня звенело так что казалось голова вот вот
лопнет. Потом она стала опускаться передо мной на колени и я с недоумением и
ужасом наблюдал как она протянув руку стала расстегивать ширинку у меня на
штанах.
Невероятным усилием вырвавшись из оцепенения, я схватил ее за шею и с
воплем вырвавшимся из моей груди, давил и давил, пока не услышал чей-то крик
и не потерял сознание.
– Очнулся я здесь в участке. Мне сказали что я совершил убийство, но я то
знаю, что это была самооборона. Да, эта тварь просто хотела откусить мне член,
понимаете? Эти некрасивые женщины только и думают как отомстить мужчинам
за то, что они выбирают себе только красавиц. Когда придет Лена, она поймет
меня, поймет что это я сделал потому что люблю ее, люблю красоту … – Борис
затих.
В комнату нарушив тишину со скрипом открылась дверь. Кто-то по имени
позвал того кто сидел на против маленького человека:
– Доктор Брешнец, можно вас? – доктор поднялся и вышел захлопнув дверь.
К нему подошел человек в форме капитана милиции в компании двух людей
одетых в черные костюмы.
– Позвольте представить вам доктора психиатрии господина Брешнеца –
сказал капитан своим спутникам положив руку на плече доктора – его перевели
на прошлой недели из Находки – он выпрямился – прекрасный специалист –
затем он обратился к доктору – ну, что вы можете сказать по этому поводу, вы
говорили с ним?
– Да – задумчиво ответил Брешнец пожимая руки черным костюмам, – а где
его жена?
– В морге – сказал капитан – через час начнут делать вскрытие, хотите
осмотреть тело?
– Да хотелось бы взглянуть – кивнул доктор – нужно кое-что уточнить.
– Да что там уточнять – покачал головой капитан – этот псих просто
задушил свою жену – сказал он и повернулся к своим спутникам – дело то
простое, он сознался сразу.
– А почему вы ему не сказали что это была его жена? – спросил Брешнец.
– Почему? – капитан понял брови – мы говорили ему «Ты убил свою жену
предурок!» – проскрипел он гримасничая, – а он все заладил, что убил свою мать,
«Опять убил», говорил он «Опять я убил свою мать», скулит и не понимает что
ему говорят, короче псих конченный.
– Понятно – тихо сказал доктор, – если вы не против я пойду осмотрю тело
пока не начали вскрытие – и Брешнец не спеша направился в морг.
– Обычный случай – сказал капитан – вон за той дверью мой кабинет,
прошу вас.
Брешнец шел по коридору и думал: что человек убивший двух людей и не
понимая этого будет радоваться что дважды убил одного. «В чем смысл?» –
спросил он себя и понял, что не может понять его. Вдруг зашумело в голове,
будто стая птиц пронеслась над ним, а потом пришла боль тупая и ноющая – «К
черту смысл! В том то и смысл что это все бессмысленно!» – раздался крик в его
голове, он схватился за голову руками закрыв уши, и прижался спиной к стене. А
ведь и так думала и его жена, о которой он сейчас невольно вспомнил и испытал
вновь этот ужас.
Шум прекратился и Брешнец потянув галстук ослабил узел. Ему стало
жарко и трудно дышать – «Скорее на воздух! Боже как жарко!» – он расстегнул
верхние пуговицы на рубашке и выбежал на улицу. Свежий ветер ударил ему в
лицо, и он улыбнувшись стал глубоко вдыхать его. «Она не давала мне свежего
воздуха» – сказал он про себя. Он вспомнил как она повторяла, что все это
бессмысленно и он понимал это, и все равно любил ее, НО… НЕ МОГ НИЧЕГО
С СОБОЙ ПОДЕЛАТЬ.