Она ехала в Ладлоу с одним чемоданом, в котором была ее одежда, туалетные принадлежности и несколько старых альбомов. Все остальное она намеревалась купить там.
Перед отъездом Элли заехала на «Дивное кладбище», чтобы навестить могилы брата и отца. Обе могилы были ухоженные, на могиле брата выросли красивые цветы. Элли ласково коснулась пальцами надгробия и положила сверху маленькую игрушечную машинку.
Потом она отправилась к отцу. Теперь могила выглядела намного опрятнее.
«Луис Крид. 1948-1984», гласила скромная табличка. Элли немного постояла у могилы.
- Я еду туда, папа, – прошептала она. – И я обязательно узнаю правду.
Деревья вокруг зашелестели, будто соглашаясь с ней.

Итак, холодным ветреным вечером в конце ноября, черный «Порше» припарковался возле белого дома в Ладлоу. Элли вышла из машины и сразу же услышала сзади грохот проезжающего грузовика с белым логотипом новой строительной компании «Ороно». Она посмотрела на соседний дом. В гараже стояли две машины, к «Форду» прибавился немного помятого вида «Додж». Резиновый бассейн убрали, так же как и белье с веревок. Но дом не выглядел опустевшим, в окнах первого этажа горел свет, сквозь занавески мерцал экран телевизора. Скорее всего, вся семья сидит в гостиной и смотрит вечерние новости или малыш свои мультики. Ее семья тоже так любила проводить время.
Она перевела взгляд на свой дом. Сейчас он казался пустым и немного враждебным, взирая на нее своими темными слепыми окнами.
«Дом – это там, где твое сердце», – вспомнила Элли. Ее сердце осталось в Ладлоу. Значит, она была дома.
Войдя, она первым делом включила свет во всех комнатах. Кабинет Луиса на первом этаже и две спальни наверху остались пустыми – Элли не знала, как их обставить. Она наскоро распаковала свое небогатое имущество, приготовила легкий ужин из полуфабрикатов, захваченных по дороге в соседнем супермаркете, и уселась перед старым телевизором. Сотрудники фирмы, у которой Элли заказывала мебель и технику, были очень удивлены, когда она попросила достать ей телевизор старого образца, вместо новомодной плазмы. Мерцающий полукруглый экран навевал ощущение уюта. Зато она купила новейший лэптоп и подключила его к беспроводному интернету, чтобы с помощью него продолжать свои поиски.
Поужинав и посмотрев несколько развлекательных передач, Элли поднялась наверх, в свою комнату и улеглась в постель. Ей казалось, что она долго не сможет заснуть; она всегда плохо спала в новых местах, но сон одолел ее буквально через минуту.

Элли стояла на кухне. За столом сидел ее отец и смотрел перед собой отсутствующим взглядом. Рядом на стуле сидел Черч и раскачивался из стороны в сторону. Его желто-зеленые глаза помутнели, шерсть была грязной, будто он вывалялся в земле. Элли хотела заговорить с отцом, но боялась. Вдруг кто-то тронул ее за руку. Элли обернулась и увидела скелет в грязных лохмотьях, висящих на тазобедренных суставах. Тряпки были буро-коричневого цвета, но она догадалась, что когда-то это были красные шорты. Скелет махнул рукой, как бы маня ее за собой. Ей было страшно, но она все же пошла за ним, через кухню и из гаража во двор. Луна озаряла поле за домом и тропа на Кладбище домашних животных светилась еще сильнее, ярко выделяясь на фоне жухлой травы. Скелет направился в лес, и Элли двинулась за ним. Она знала, куда он ее ведет, как и знала то, кто был этот человек. Они шли через лес, и Элли казалось, что ветви деревьев превратились в костлявые руки, которые тянулись к ней, пытаясь ухватить, задержать, разорвать. Наконец, они дошли до темной арки и ступили на кладбище. Скелет махнул рукой в сторону валежника, который обратился в груду костей. Кости перемещались, щелкали, вертелись, образуя единый механизм, единое живое существо, которое, как сторожевой пес, преграждало путь незваным гостям. Скелет снова махнул рукой, и кости раздвинулись, открывая тропу, уходящую дальше в лес. Она тоже горела серебристым светом. Элли посмотрела на своего спутника и вместо черепа увидела человеческое лицо. Молодого парня, сбитого машиной много лет назад, который не раз являлся ей во снах. Она даже нашла в себе силы слегка улыбнуться ему, будто встретила старого друга.
- Рэчел ничего не смогла сделать, – произнес он глухим голосом. – Но ты можешь. Нарушь границу, Элли. Узнай правду.
Кости снова защелкали.

Элли проснулась и посмотрела на часы. Они показывали пять утра.

Ноябрь сменился декабрем с его заморозками и первым робким снегом. Элли обживалась в Ладлоу. Ездила за покупками в супермаркет, смотрела телевизор, читала и занималась поисками в интернете. Она подружилась с соседями, любопытной Эмили и ее скромным молчаливым мужем Кори, а еще больше – с маленьким Кертисом, который уже совсем ее не стеснялся и часами мог рассказывать о своих игрушках и любимых мультиках. Говорил он еще плохо, часто срываясь на детский лепет, но много и с охотой, чем, несомненно, был похож на свою мать. Элли часто ходила к ним в гости, приходили и они к ней. Когда Эмили нужно было срочно отлучиться в магазин или на почту, Элли всегда рада была посидеть с Кертисом. Он все больше с каждым днем напоминал ей Гэджа, но она не рассказывала своим новым друзьям о погибшем брате и о своей семье. Элли была уверена, что большая сплетница Эмили прекрасно осведомлена о печальной истории Кридов и не хотела давать лишний повод для слухов. Зато сама с интересом выслушивала комментарии Эмили по поводу всех соседей, начальства Кори и ее приятельниц по игре в покер. Эмили не раз приглашала и Элли принять участие в игре, но она все время отказывалась.
Дом перестал быть для Элли чужим, особенно когда в нем раздавался радостный смех Кертиса. Она даже начала подумывать о том, чтобы создать свою собственную семью (Эмили так и норовила свести ее с кем-то из друзей Кори), родить детей и зажить как все нормальные люди. Но только сны не давали ей покоя, не давали окунуться в эту призрачную иллюзию комфорта, не давали забыть, зачем она здесь. И она продолжала поиски.
Элли через интернет подключилась к Бангорской библиотеке и могла искать интересующие ее статьи и факты, не выходя из дома. К сожалению, с этим дело обстояло не так уж хорошо, как с приобретением дома и друзей. Элли сочла, что ей очень повезло, что она встретила Карлу Шэверс и Джека Баннермана, их сведения, а также информация, полученная от Мастертона, пока были самым ценным, что ей удалось разыскать.
Запросив информацию о Ладлоу, она обнаружила статью о семье, поселившейся в доме после Кридов.
Молодая пара, свободная от предрассудков, перебралась из солнечной Флориды в суровый Мэн. Оба были дантистами и получили работу в Бангоре. Прошлое дома и возможный призрак повешенного Луиса Крида нисколько не обеспокоили их, а наоборот, сыграли решающую роль в приобретении именно этого участка. Через некоторое время они завели собаку и не какого-то ротвейлера или сенбернара, а скромного карликового пинчера. Неизвестно, что случилось дальше, но в один прекрасный день милая собачка взбесилась и насмерть загрызла соседскую девочку. Собаку усыпили, а ее голову отправили на экспертизу в Медицинский центр Мэна. Расстроенные молодые люди тут же покинули дом.
Прочитав эту историю, Элли не была на сто процентов уверена, что это имело отношение к ее делу, но все же связалась с Медицинским центром и, представившись библиографом, который пишет об истории Ладлоу, попросила дать ей сведения о происшествии с собакой. Но там ей отказали, ничего не объяснив. Когда Элли позвонила снова и попросила дать информацию взамен на щедрое пожертвование, то сотрудник центра пригрозил, что сообщит в полицию и бросил трубку. Это показалось Элли подозрительным, и она решила, что данный случай имеет самое непосредственное отношение к Кладбищу домашних животных.
«А может, они просто боялись распространения слухов о неконтролируемом бешенстве, – на миг засомневалась она. – Хотя и дело то было, больше двадцати лет назад».
Просматривая заметки сороковых годов, Элли случайно наткнулась на статью, рассказывающую о том, как во время Второй мировой войны был убит юноша, по имени Тимоти (Тимми) Батэрмен, и что ходили слухи о том, что на самом деле он не умер, а совершил дезертирство. Якобы некоторые жители Ладлоу видели его гуляющим по улице после мнимых похорон. Окончания этой истории Элли так и не нашла, и не узнала, была ли проведена эксгумация и кто на самом деле лежал в могиле Тимми.
«Может, там была лопата, как и у Гэджа», – подумала она.
Единственное, что ей удалось найти – это статью о пожаре в доме Батэрменов, в котором сгорел отец Тимми, Билл.
Снова пожар… Пожар у Джуда, в котором сгорел уже мертвый Гэдж. Пожар у Батэрмена, в котором сгорел Билл, а возможно и его сын Тимоти. Но это были всего лишь предположения, которые не имели под собой неопровержимых доказательств.
Элли оставила газеты и вернулась к истории северных индейцев. Просмотрев очередную статью о мифологии племен, она наткнулась на страничку, посвященную злому духу Вендиго:
«Вендиго (Виндиго) — в мифах оджибве (чиппева) и некоторых других алгонкинских племен дух-людоед. Он живет на севере, подстерегает людей и нападает на них. Первоначально воспринимался как символ ненасытного голода, впоследствии стал служить предостережением против любых излишеств человеческого поведения…»[3]
Дальше шло примерное описание этого духа, составленное якобы по рассказам очевидцев, но многие из характеристик противоречили одна другой. Одни говорили, что тело у Вендиго прозрачное и лысое, другие – что покрыто мехом. Описания отражали культурные обычаи и верования разных племен.
Прочитав статью до конца, Элли остановила взгляд на строчке:
«Считается, что Вендиго не берет обычное оружие, включая пули. Зверя можно убить только огнем»3.
«Убить огнем, – повторила она про себя. – Пожар в доме Батермэна, пожар в доме Джуда... Неужели, Билл Батермэн и ее отец верили, что в их детей вселился злой дух? А мама? Баннерман сказал, что она поедала тело отца…»