Не подумайте, что я жалуюсь, но насколько мне помнится, за все время
моей работы со знаменитым экстрасенсом Джоном Смитом был только один
случай, когда мне удалось раскрыть преступление прямо на его глазах. Наверняка
мне не удастся передать всех подробностей тех далеких лет, так как мою память
изрядно потрепали нелегкие годы службы в полиции штата Мэн, но обещаю вам,
что от главных событий и фактов я не отклонюсь ни на йоту.
Это было странное дело. Весьма странное, хотя на иных помощь Смита и не
требовалась. Я никоим образом не хочу принизить «особый талант» Джонни, да и
его самого этой историей. Хотя видит Бог, и не обижу, так как человек, которого
при жизни почитали за святого, уже лет двадцать, как лежит в могиле. Джон Смит
был необычным человеком, наделенным странным даром и необыкновенной
иронией. Не скажу, что всегда принимал его слова «за чистую монету», бывало
язвил, но где-то глубоко в душе верил ему. После той нашумевшей истории с
Грегом Стилсоном, газетчики сменили свои заголовки с «экстрасенс из Новой
Англии» на «безумец с ружьем». Пошумев же, забыли.
От себя скажу, мы с Джонни были разными, не гордились этой разницей, но
разнились. Как бы то ни было он, всегда находил возможность помочь, что для
человека с таким проклятьем уже не мало. Наши отношения не являлись дружбой,
но уважение присутствовало.
День тогда выдался на удивление сырым и ветреным. Дождь моросил с
раннего утра. А накануне ночью ветер принес с океана соленую влагу. И
подобный сигаретному дыму по земле распластался туман.
Не знаю, чем был занят Джонни, когда я, промокнувший до нитки,
подъезжал на кабриолете, своей жены, к его дому. В тот момент смешнее шерифа
не было во всем штате. Вода струилась по моему телу ручьями, салон залило
настолько сильно, что можно было открывать в нем платный бассейн. Это
недоразумение было вызвано простым фактом поломки моего служебного джипа.
Поэтому четырехколесное средство передвижения без крыши было заимствовано
у жены. Новость, которую я так спешил сообщить Джонни лично, была очень
важной, даже ненастная погода меня не остановила.
И вот я – мокрый, как курица и взволнованный, как цыпленок припарковав
машину, наконец, вбегаю на мое счастье незапертую дверь.
– Есть кто? – крикнул я.
В ответ мне послышались шаркающие шаги Герберта Смита, отца Джонни.
Увидав меня, он, не здороваясь, начал активно упрекать меня за «смехотворный,
неподобающий для шерифа вид». Я спросил Джона. Смит-старший не переставая
кряхтеть, указал на лестницу.
– Сынок к тебе пришел…, – начал было он.
Но отпрыск его опередил:
– Я знаю! Пусть поднимется, – голос Джонни звучал слегка сдавленно.
Подняться по лестнице не составило труда, она была специально
адаптирована «под Джонни». Широкие и невысокие ступени тянулись вверх
непринужденно и почти вальяжно.
– Джордж я в своей комнате! – сказал Джонни, на этот раз увереннее.
Я, стараясь не пачкать ковролин, прошел лестничный пролет и две первые
комнаты. Сохранить покрытие пола в чистоте мне не удалось и, дойдя до двери
хозяина, я с ужасом обнаружил, что мокрый след тянулся за мной от самой
лестницы.
– Вы так и будете стоять за дверью?! – раздался голос с издевкой.
Я толкнул фанерное полотно двери и столкнулся взглядом с хозяином
голоса. Джонни был все так же болезненно худ и бледен.
– Джон вы должны это увидеть, – начал говорить я, – Такого еще не было,
не было во всей криминальной истории Касл-Рока, да пожалуй, и всего Мэна.
– По вам видно шериф.
– Это неописуемо, т.е. я могу попытаться, но вряд ли у меня получится, –
замешкавшись, протрендил я.
Джонни изменился в лице, из уставшего циника преобразившись в
католического чудотворца. Меня сие смутило до легкой дрожи в коленках. Я
многое видывал за годы службы, в основном нелицеприятное и откровенно
мерзкое, но этот переход чувств на лице знакомого мерещится мне перед сном до
сих пор. Засыпая, я обязательно подворачиваю одеяло под ноги, чтобы не дай Бог,
привидевшийся дух Джонни, не унес меня в страну вечных снов. Но, что-то я
заговорился. Пора бы вернуться в тот пасмурный денек, пока вы не примете меня
за старика с помутившимся рассудком.
Итак, Джонни заметив, что вода стекает с меня на ковер так обильно, что
грозит залить комнаты этажом ниже, предложил закончить разговор в гараже.
Благо пол оного был бетонным. Выходя из дома Джонни поверх теплого свитера
надел плащ, и нежно попрощался с отцом. Мы пробежались до гаража, в котором,
как оказалось стоял старенький бьюик Герберта. Заводилась эта рухлядь кучкой
воткнутых в гнездо зажигания спичек, исполнявших роль ключа. Как я узнал
позже Смит-старший почти не пользовался ею, лишь изредка прибегая к помощи
потертых колес.
Перекинувшись парой дежурных фраз, мы с Джонни двинулись в путь.
Благо крыша у этой старой посудины была целой. Погода за окном авто не
изменилась, даже смена времени не чувствовалась в этом влажном воздухе.
Дождь лил не переставая. Я слегка согрелся сидя в на удивление, хорошо
сохранившемся кресле. Джонни в черных кожаных перчатках эффектно крутил
баранку руля, некоторая нервозность в его движениях присутствовала. Хотя я и
тогда и сейчас убежден, что это являлось результатом не страха от
автокатастрофы, которая унесла его в кому на долгие годы, а собственно самой
комой. Опять таки поясню, не медицинской туфтой о последствиях этого
страшного явления, а просто отсутствием практики вождения. Смит был хорош.
Ему очень шло сидеть за местом водителя, по настоящему шло.
– Джордж, повторите адрес, пожалуйста, – сказал он, не отрывая взгляда
холодных глаз от дороги.
Я пробурчал в ответ улицу и номер дома.
Мы прибыли на место через полтора часа, если верить моим армейским
часам. Не выходя из машины, я спросил у Джонни, не приходилось ли ему
слышать о КриПтоне Халле. Он ответил отрицательно.
– Ладно, тогда я вам все расскажу, – начал я, – КриПтон Энтони Халл
известный в городе лесозаготовитель, влиятельный и очень богатый человек, во
всяком случае, был им до сегодняшнего утра. По отзывам знавших его людей
человек он был пре противнейший. Был хватким бизнесменом, горячим
спорщиком и домашним тираном. Подробнее остановлюсь на тирании, если в
деле крутым быть полагается, то с родными себя грубо ведут только редкостные
мерзавцы. Халл был из таких. Его кроткая супруга – ФриКтида Халл главная его
жертва. Негодяй терроризировал бедняжку с первых дней замужества, подобно
рабу с плантации вымещал зло на близком человеке. Побои были регулярными,
но миссис Халл умела терпеть. Сыновьям, а их у Халлов трое она говорила, что
причина синяков ее неосторожность. Дверные косяки, балки, ступени лестниц все
эти предметы якобы награждали ее гематомами, ушибами и ссадинами. Конечно
братья в такие мамины «неосторожности» не верили, более того готов биться об
заклад, что они знали правду. Знали и молчали, о причинах молчания скажу
позже. Так вот, как я уже сказал детей у Халла трое, все мальчики. Отличительной
особенностью каждого является нахлебничество, конечно в разной степени
запущенности, но все же нахлебничество. Братья живут под родной крышей,
своих семей не завели, занимаются кто чем. Итак, я их перечислю: старший
Уильям, средний Джори и младший Стивен. Уильям профессиональный
прожигатель жизни, во всяком случае, так он представился, работать не умел, да и
научиться не пытался. Проводит все свое свободное время, т.е. 24 часа в сутки в
местном ирландском пабе и паре-тройке баров попаршивее. Джори художник,
неплохой исполнитель, но как говорит моя жена темы в его творчестве нет. Мне
этот парень больше всех понравился, так как занят хоть каким то делом. Он
слегка непритязателен на вид, т.е. с рождения с отклонениями. Мал ростом с
кривыми ногами и выпученными, как у жены Ленина глазами…
– Я не знал, что вы Джордж разбираетесь в призраках коммунизма, –
прервал меня Джонни.
– Врагов нужно знать в лицо, – только и ответил я.
– Остается третий сын Халлов, расскажите и о нем, – Джонни.
– Хорошо,– переводя дух, начал я снова, – Этот третий точная копия
первого, за малым исключением в перерывах между запоями он пишет прозу.
Стивен безнадежный писатель, работающий в детском жанре «страшилок». Его
однажды опубликовали в школьной газете, большего успеха он не снискал. Мои
помощники растормошили городскую молодежь и узнали интересные факты –
Стивен не только балуется «травкой», как все подростки в его годы, но и
употребляет вещи потяжелее.
– Джордж, я не понимаю, почему ты делаешь такой упор на семье, неужели
есть повод так их подозревать?
– В том то и дело, что есть!
– Ммм, ну и какой?
– Конечно наследство – большой пирог, от которого все хотят урвать кусок
пожирнее, – я потряс рукой, надеясь этим не хитрым жестом доказать
обстоятельность своего предположения.
– Ну и как все произошло?
– Я уже говорил, что ответить удовлетворительно не смогу, но если… в
общем КриПтона Халла разорвало. Утром, после семейного завтрака старик
поднялся по лестнице, прошел пару-тройку футов до двери своего кабинета,
зашел туда и заперся. Я уверен, что все в доме, включая прислугу, были в курсе
темного замысла мистера Халла. А именно его желание изменить раннее
написанное завещание, исключить из всех пунктов своих детей и жену,
пожертвовав все средства на посев и жатву кукурузы в каком-то там Гатлине.
– И как же его «разорвали»?
– Джон, поймите меня верно… его не разорвало на куски, он лопнул … – я
едва прикрыл глаза ладонью, как передо мной возник образ этой красной от крови