В доме было тихо, сумерки опустились незаметно, как это часто бывает
холодными осенними вечерами. Старик медленно поднялся с кресла-качалки, было почти
десять вечера и это означало лишь одно – настало время истории на ночь.
Ох уж эти современные дети, их навряд ли загонишь в постель раньше
девяти, а надеяться что детишки тут же заснут блаженным сном и вовсе не приходилось.
Старик тяжело вздохнул, годы уже брали свое, и шаркающей походкой направился к
детской, где его уже ждали слушатели, внимательные и жаждущие всё новых
повествований.
«Ну что же, вы были хорошими детьми, - начал он, устраиваясь поудобнее в
мягком потертом кресле, - поэтому сегодня я поведаю вам историю, которую не
рассказывал уже очень давно...»

* * *

- Папа! Папа! – маленький Тимми, кричал заливаясь слезами.
Билл Торсент первым вбежал в спальню сына, и включил свет. Следом за ним
появилась Джоан, испуганно, она озиралась по сторонам, пытаясь понять что происходит.
Тимми кинулся к отцу.
- Папа, папа, он опять приходил! – слезы страха струились из глаз малыша.
- Тимми, всё в порядке, успокойся, - Билл крепко обнял сына.
- Я его опять видел! Он был там в шкафу и издавал этот противный звук,
шепот, который слышно даже с крепко зажатыми ушами, – Тимми никак не мог
успокоится.
- Тебе опять приснился кошмар, - Джоан присела на край кровати рядом с
мужем, она нежно погладила сына по голове.
Это был не первый раз, когда Тимми вот так поднимал их с Биллом среди
ночи криками, и со слезами на глазах рассказывал о «буке» из шкафа! Да, конечно, все
дети боятся темноты и каждый из них видит своего монстра в шкафу, она ведь тоже была
маленькой девочкой и помнит как это бывает: скиданные в кучу вещи часто напоминают
что-то вроде силуэта, зловещего и страшного монстра. Но со временем фантазии проходят
и мы не видим ничего странного и ужасающего в куче старой одежды. Она понимала, что
Тимми придется пережить этот период в своей жизни и справиться со своим страхом,
поэтому она не позволяла Биллу потакать сыну : засыпать в их постели, оставлять свет в
детской на всю ночь – все это не поможет малышу справиться со своей фобией. Да и она
сама всегда старалась выключать ночник в детской, как только Тимми начинал
погружаться в сон, чтобы сын привыкал к темноте, а не боялся её.
- Билл, мне кажется, он уже немного успокоился, - начала Джоан, когда
всхлипывающий малыш, затих.
- Да, - согласился муж, - укладывая сына под одеяло.
Мальчик крепко сжал его руку.
- Папа, останься, я очень боюсь. Он вернется!
- Не вернется, Тимми, мы оставим свет...
- Но Билл, - начала было Джоан.
- Оставим,- твердо произнес мужчина, серьезно посмотрев на жену.
- Это не поможет, па, не в этот раз, - мальчик тихо всхлипнул.
- Ну-ну, сынок, я уверен, он не вернется.
- Вернется, Шептун (так Тимми называл своего монстра ) обещал это, и
ещё...он вернется не один...
«Ну вот, - подумала Джоан, - не хватало, что бы фобия начала обостряться,
ведь теперь это уже монстры, а не одно «серое бесформенное существо из шкафа»!»
- Послушай, Тимми, - серьезно начала она, - никаких Шептунов не
существует! Это твоё воображение, и если ты спокойно полежишь один в темноте, ты сам
это поймешь.
- Нет! Он есть и он настоящий! – закричал мальчик, - а еще он приведет
своего Хозяина!
- Ещё одного монстра? – грустно усмехнулась Джоан.
- Нет, он человек, но тоже чудовище!
- Как и Шептун? Да?
- Шептун не человек, это серая тварь, которая живет в шкафу, ты же знаешь!
- Понятно, Тимми, - устало подытожила миссис Торсент. – Уверенна,
монстры сегодня уже не придут, им ведь тоже надо отдыхать. Так что, давай укрывайся по
теплее и ни о чем не волнуйся, ты и сам не заметишь как сладко заснешь, - и она
поднялась с кровати. Нежно посмотрев на сына, она решительно направилась к
выключателю.
- Еще минутку, Джоан, - остановил ее муж, - я сам потушу свет, только
закутаю его хорошенько.
Джоан вздохнула и тихо вышла из детской.
- Папа, ты же мне веришь? – спросил малыш с надеждой в голосе, все еще
удерживая руку отца.
- Я ведь тоже был маленьким мальчиком, - улыбнулся сыну Билл.
- Этот человек, Шептун зовет его Хозяином, но он ещё имеет и другое имя -
Щелкунчик, - тихо начал Тиммми.
- Шелкунчик? – удивился отец, - Как-то странно звучит...
- Ты ведь знаешь что такое щелкунчик, пап?
- Ну да, штуковина такая, раскалывает ореховую скорлупу.
- Так вот, у него есть именно такая штуковина, только большая и раскалывает
она не скорлупу орехов!
- Правда, Тимми, а что? – Билл озадаченно взглянул на сына.
- Головы маленьких детей!
- Что ты такое говоришь, даже не смей думать о таких ужасах! – он строго
посмотрел на сына.
«Может жена в чем-то и права, - думал озадаченный Билл, пытался
«переварить» сказанное Тимми, - нельзя чтобы детский страх диктовал подсознанию
такие страшные мысли! Наверное, всё-таки стоит серьезно взглянуть на эту проблему.»
Билл тяжело вздохнул.
- Но это правда, папа! Он забирает себе головы, а от тел избавляется так, что
никто и никогда не узнает куда пропадает ребёнок!
- Замолчи, Тимми, - не выдержав, Билл повысил голос, - нельзя о таком
фантазировать, ты слышишь!
- Это Шептун сказал!
- Тимми, прекрати!
Отец поднялся с кровати:«Я сейчас потушу свет и выйду из комнаты, а ты не
будешь выдумывать всякие страшные истории и просто заснешь», - он уверенным шагом
направился к выключателю.
Тимми замер, он понял, что ни папа, ни мама не верят ему , и единственное
спасение сейчас, когда отец погасит свет, это будет нырнуть с головой под одеяло и
надеяться, что Шептун и его Хозяин за ним сегодня не придут.

* * *

Часы в холле пробили двенадцать, старик широко зевнул. В детской было
совсем тихо. Внезапно скрипнула дверь стенного шкафа, и в комнату медленно вползло
что-то серое и бесформенное, оно остановилось у кресла и стало тереться у ног старика.
- Шептун, - ласково поглаживая выгнутую спину существа, произнес он, - ты
вернулся!
- Он ждет нас, Хозяин, - прошептала тварь, продолжая вертеться в ногах.
- Напуган до ужаса? И родители, конечно же ничего не подозревают?
- Всё как обычно, Хозяин, детям никто не верит, вы же знаете!
- Да, и это хорошо, иначе бы я не мог собрать всей этой чудесной коллекции!
– старик гордо оглядел большую детскую комнату, просторные полки, с которых
полными ужаса глазами на него смотрели застывшие детские лица.