Ответов в теме: 1749

[Vagabond]

кабальеро маркесу посвящается

полковник глядит в окно: там льёт, как из ведра.
погода сегодня дрянная, впрочем, как и вчера.
утренний кофе на вкус - как горечь прожитых лет,
на цвет - октябрьский дождь, настоянный на золе.

осень пробралась в сердце и угнездилась в нём.
как триумфальное завтра стало сегодняшним днём?
полковник не знает ответа, и нет резона гадать
на остывшей кофейной гуще. бесчисленные года,

как жухлые листья платана, устлали памяти двор.
всю свою жизнь со смертью не прекращая спор,
полковник смертельно устал. изношенные меха
лёгких набрали воздух.

время кормить петуха.

[Vagabond]

вдох-выдох.
глухо бьётся сердце.
карниз слегка обледенел.
на крышу
приоткрыта дверца.
косые тени на стене.

полшага
вниз. ещё немного.
до бездны - несколько шагов.
тернистый
путь навстречу Богу.
губа, закушенная в кровь.

снежинки
тают на ресницах.
слегка кружится голова.
в свинцовом
небе кружат птицы.
алеет мокрая листва.

за край,
легко. и вот брусчатка
всё ближе, ветер бьёт в лицо.
рукою
в замшевой перчатке
закрыть глаза. перед концом.

[izida]

Про полковника - хорошо, только , ИМХО, ритм стихов немного не соответствует образу того полковника. Впрочем это лично моё ощущение и вообще нужно перечитать повесть, вот сейчас прочитала твои стихи заново вслух, и мне уже кажется , что первое ощущение было неверным.

[Vagabond]

izida (Oct 25 2007, 09:20 PM) писал:

Про полковника - хорошо, только , ИМХО, ритм стихов немного не соответствует образу того полковника. Впрочем это лично моё ощущение и вообще нужно перечитать повесть, вот сейчас прочитала твои стихи заново вслух, и мне уже кажется , что первое ощущение было неверным.

ну, у маркеса - один полковник, у тебя - другой, у меня - третий

главное, что понравилось

[Vagabond]

отпусти себя на волю,
распахни пошире окна,
и с дверей сними засовы,
и пустись скорее в пляс:
за дверями - лето, снова
накрутив на палец локон,
тебя встретит хлебом-солью,
заразительно смеясь.

спозаранку выйди в травы,
по росе пройдись босою,
окунись в душистый вереск
у звенящего ручья;
перевалит солнце через
полдень рыжею лисою,
подмигнув тебе по праву:
вы - давнишние друзья.

в небе жаворонка трели
ты услышишь, синевою
очарована, и падать
будешь в небо с высоты;
но придёт пора, и надо
возвращаться, и с собою
ты прихватишь ожерелье -
разнотравье да цветы.

а когда наступит вечер
и лиловыми тенями
заштрихует, как гуашью,
старый яблоневый сад -
ты увидишь в уходящем
дне антракт извечной драмы:
так хрупка и скоротечна
лета зрелая краса.

[Vagabond]

убить человека. что может быть проще?
поймать в перекрестье прицела глаза,
поправка на ветер, что флаги полощет
на чёрном авто, отвлекаться нельзя,

полсуток на крыше прошли незаметно,
промозглое утро и пар изо рта,
один раз за месяц - такая примета,
не чаще, хотя и пора перестать,

но слово дороже, чем трансфер, иначе
на крыше сидел бы не он, а другой,
смотрел бы в прицел и отсчёт уже начал,
но - не отвлекаться, не время, легко

затвор передёрнуть, поправка на ветер,
цель в зоне, а вот и в прикрытии брешь,
и ждать, и ещё, и ещё, и на третий
удар надавить. семь отмерь, раз отрежь.

а воздух здесь так восхитительно свеж.

[Vagabond]

я не угасну, но сгорю.

как Фаэтон на колеснице,
я не смогу остановиться,
в новорождённую зарю
коней направлю.
позолотой
покрыты будут облака
и кони - к взмыленным бокам
она прилипнет. от полёта
захватит дух, так высоко
я не взлетал ещё ни разу,
сапфиры, яхонты, топазы
я не зачёрпывал рукой
из пенных волн.
видна земля
в разрывах хлопкового поля,
внизу - поля, и поневоле
на них я мельком брошу взгляд,
и вдруг увижу: колосится
под ветром рожь, ходя волнами,
и то же начинает пламя
на ней гореть.
ахалтекинцы
мои устали, долог путь,
но солнце манит за собою,
и в белой полосе прибоя
уже встаёт, и отдохнуть
им не придётся. тают лиги,
копыта оставляют след
на ослепительной земле,
во времени открытой книге
читаю знаки:

солнцем стал.
огонь его наполнил вены.
и в этом пламени нетленном
сгорела плоть, как береста.

[Vagabond]

когда хочется плакать, не плачу.
я раскину пасьянс на удачу,
не сойдутся ни пики, ни трефы,
и уже для нетрезвого блефа
места нет в наступающем завтра,
и затёртые временем мантры
бесполезны. по курсу маячит
поворот на тупик, и на сдачу
мне фортуна подкинула мелочь,
и, тасуя колоду умело,
подмигнула с усмешкой кривою,
мол, держись.
а я что-то да стою,
распечатаю новые карты,
обменяю на пригоршню фарта
медяки, чтобы черви да бубны
заменили на праздники будни,
и в рассвете, забрезжившем зыбко,
улыбнусь. жду от Бога улыбки.

[Vagabond]

и солнце всё то же, и тени всё те же,
и море за пирсом всё так же безбрежно,
но старый маяк стал и ниже, и старше,
а пляж, год от года встречая на марше
волну, превратился в полоску у моря,
заросшую сорной травою, и вскоре
исчезнет совсем.
пахнет солью, нагретым
на солнце песком и травой; этим летом
в другое, из детства, захлопнулась дверца,
и ключ утонул, никуда тут не деться,
а ветер с песка стёр её очертанье.
и ты никогда уже прежним не станешь.

[Vagabond]

он ехал в потоке машин
по утренней Москве
в бежевом “Мазерати”.
внезапно страх пронизал его:
ему показалось, что тень
от хищного корпуса его авто -
это стая чёрных птиц,
слетевших с луны.
он отмёл эту мысль,
посмотрел в окно, а там
голые ветви деревьев
тянулись к прозрачному небу.
сегодня в четыре
у него была деловая встреча,
очень важная, на ней
он хотел решить вопрос,
который давно не давал
ему покоя.
решение долго зрело,
но сейчас он был уверен,
что всё сделал верно;
активы, ценные бумаги,
курсы валют - мишура
на позолоченной клетке.
он устал, ночью ему
снились вершины Тибета,
и просыпаться
в роскошном пентхаусе
на Покровке,
выдержанном в строгих тонах,
с камином и зимним садом,
было так нелепо.
он решил продать бизнес,
это оказалось несложно,
все бумаги уже были готовы,
но он хотел лично
поставить точку.
поток машин редел,
и он набрал скорость,
сегодня он последний раз
ехал на этой машине, мощной,
как табун лошадей,
и стремительной, словно рысь.
дорога была свободна,
машины, прохожие, птицы
слились в одну полосу,
всё быстрей и быстрей,
а он ещё успел подумать:
послезавтра я буду стоять
на вершине мира,
буду слушать, как поёт ветер
в кровле дацана,
буду смотреть в глаза
бронзовым буддам,
буду вдыхать
растворённую в воздухе
вечность.
лопнувшая покрышка,
визг тормозов, обгорелый остов.

можно ли уехать от смерти
на сверкающем “Мазерати”?

[Raul_Duke]

Митя, тебя вырвало или прорвало?

[Vagabond]

Raul_Duke (Nov 10 2007, 12:24 AM) писал:

Митя, тебя вырвало или прорвало?

решай сам

[Vagabond]

ангел, несущий огонь,
огненный божий меч,
сердце перстами тронь,
на золотой тесьме
душу мою подвесь,
пламя вложи в уста,
чтобы, как благовест,
с них лилась красота,
чтобы звенел глагол,
чтобы строфа к строфе,
чтобы в итоге пришёл
я к аутодафе,
к лестнице в небеса,
в яркий, палящий зной.

ангел, я дальше - сам,
что бы ни суждено.

[Vagabond]

говорят, что дьявол прячется в мелочах:
в накрахмаленной сорочке для палача,
в непристёгнутом ремне на ночной дороге
и в привычке не вовремя промолчать.

дьявол прячется в мелочах, как говорят.
он - струна через тропу, где пройдёт отряд,
и тот камень, что лавиной накроет отроги,
и то слово, что сказано было зря.

в мелочах ли прячется он, или в сердцах?
в сердце сына, забывшем лицо отца,
в сердце слабых, недовольных немногим,
в сердце, выбравшем тускло мерцать.

[Ashta]

Слуги закона*

Точно волки, идущие прошлому в след,
Санитары помойки размером в страну,
На штыках оскорблений и выкриков "Нет!"
Оставляя лохмотья оплеванных шкур,

Мы стоим на часах. И храним ваш покой,
Несложившихся Герингов вялая рать,
Для которой не сыщик, а киллер герой,
Потому что самим вам такими не стать.

Да, вы правы, мы названы псами не зря,
Нас учили не лаять, а сразу хватать.
Я люблю свою будку, поэтому я
Не готов умереть - но готов убивать

За детей, пьющих взглядом бесчисленность звезд,
За врастающий в ночь Зиггурат-Мавзолей,
За масонских письмен КГБшный колосс,
Апельсинные елки и нимб фонарей.

Знайте, тощие мачо игрушек и книг,
Фанатично влюбленные в жизнь через слом:
Наш покой незлобив, потому что за ним
Постоянно стоит верный страж с топором.

*имеются в виду, конечно, не те самые слуги закона. каламбурчик.