Ответов в теме: 6

[Vagabond]

ложный вызов, говорит он. но вы ничего мне не должны. он отступает в тень, сливается с ней, и последнее, что она видит, прежде чем упасть в обморок, это блеск его глаз, похожих на золотые монеты

***

лифт в старом сталинском доме не работал уже несколько дней. в колодце подъезда залегли густые тени, свет еле пробивался сквозь немытые окна. широкие перила облупились, обнажив предыдущий слой краски: ремонт делали давно, и дом понемногу ветшал. выходила из строя проводка, штукатурка осыпалась в лестничный пролёт, прорывало трубы. по ночам в стенах раздавались вздохи и стоны, дом жаловался на артрит и хандрил. жильцам тоже приходилось несладко. кое-кто вообще не выбирался на улицу, другие засиживались на работе допоздна.

в одной из квартир на седьмом этаже, в съёмной комнате, жила студентка Даша. она училась в архитектурном и подрабатывала репетитором по итальянскому. небольшие по нынешним меркам деньги в основном уходили на жильё и учёбу. хозяйка появлялась в один и тот же день, отпирала соседнюю комнату, что-то там делала. по звуку вроде бы переставляла мебель; странно, и как ей хватало сил. иногда из комнаты смутно доносились голоса, наверное, хозяйка включала радио. но вдвойне странным было то, что хозяйка строго-настрого запретила Даше выходить из своей комнаты, пока она не закончит свои дела. потом заходила за деньгами и исчезала ещё на месяц.

дождливый май плавно перешёл в хмурый июнь, за окном было сыро и неуютно. Даша готовилась к экзаменам, в этом году она определилась со специальностью. ландшафтная архитектура, это название даже звучало как-то возвышенно. викторианские сады, сады камней, сады расходящихся тропок, искусственные водоёмы, террасы, фонтаны, гроты – перечислять можно было бесконечно. да и сама профессия была делом прибыльным. а в туманной перспективе виднелось собственное бюро, публикации в глянцевых журналах, признание и слава.

хозяйка приехала ближе к вечеру. как всегда заглянула в комнату, но на этот раз оттуда не донеслось ни звука. Даша даже приложила ухо к стене, не слышно ли чего; нет, тишина, можно сказать, была гробовая. вдруг раздался скрежет, словно по стеклу провели ржавым гвоздём. и опять стало тихо, а потом хлопнула дверь в комнату, щёлкнул замок, простучали по паркету каблуки, закрылась входная дверь. хозяйка к Даше и не заглянула, и это было крайне необычно. пообещав себе подумать над этим завтра, она вышла в коридор.

на столике у зеркала лежал ключ на алой тесьме, Даша видела его в первый раз. старый, бронзовый, с прозеленью, тяжёлый на вид. она потянулась к нему, отражение в зеркале задрожало и расплылось. что за чертовщина, подумала Даша, взяла ключ, подошла к двери, вставила его в замочную скважину. по коридору пронёсся ветерок, хлопнула форточка в её комнате. но она была девушка современная, здравомыслящая, не верила ни в бога, ни в чёрта, а церковь считала пережитком прошлого. и поэтому безмятежно повернула ключ.

дверь открылась бесшумно. в комнате было светло и прохладно, и это при закрытых окнах. у стены слева стоял комод, напротив него – стол и стул, на столе – свеча в потёках воска, а над столом на стене висело зеркало, но никакого радио не было. комната оказалась больше, чем можно было предположить, но почему-то не выглядела пустой. Даша подошла к столу, положила на ключ на морёную столешницу. посмотрела в зеркало; его покрывал лёгкий слой пыли с вязью непонятных букв или знаков, на первый взгляд, написанных пальцем; небольшая горка пыли лежала на столе. во всяком случае, это не романо-германская группа, улыбнулась про себя Даша. подошла к комоду, выдвинула ящики один за другим. ящики были пусты, и она разочарованно повернулась обратно, но тут она обратила внимание на глубокие параллельные борозды на паркете. хозяйка действительно двигала комод, так почему бы и ей не попытаться. экзамены, дизайн и амбиции отступили на задний план, сейчас ею двигало жгучее любопытство.

комод поддался неожиданно легко, хотя казался массивным. отодвинув его, Даша обнаружила на полу небольшой тёмный прямоугольник из досок. присела на корточки, провела по нему рукой. доски плотно прилегали к полу, между ними и паркетом не было зазора и на волос. в центре тайника виднелось небольшое углубление, по форме похожее на отпечаток пальца. она разочарованно вздохнула, села у стены, обхватив колени руками, и стала думать; так прошло не меньше четверти часа. внезапно она встала, быстрыми шагами пересекла комнату, схватила ключ и принялась жадно его рассматривать. наконец победная улыбка озарила её лицо, она подбежала к люку и вставила ключ обратной стороной в лунку.

что-то тихо щёлкнуло, люк вышел из пазов и сдвинулся к стене. под ним оказалась довольно глубокая ниша, а в ней лежала книга в чёрном кожаном переплёте и кожаный же мешочек величиной с крупную грушу. Даша вытащила наружу и книгу, и увесистый мешочек. в комнате стало теплее, но она это не почувствовала. подошла к столу, щёлкнула зажигалкой, свеча загорелась ярким ровным огнём. села на стул, раскрыла книгу, и

***

она заворожено глядит, как на пустом листе проявляются те же знаки, что и на зеркале, и в то же время они пропадают с его поверхности, исчезают, и становятся ей внятны, она понимает, что нужно делать дальше, встаёт, развязывает мешочек, а внутри – не просто пыль, это волшебный порошок, она берёт горсть его, раскрывает ладонь и сдувает его тонкой струйкой на зеркало, порошок ложится ровным слоем, всё почти готово, теперь нужно глубоко вдохнуть и на выдохе произнести аль-бисмилля-аш-мирадж-аль-махди, от свечи льётся мягкий свет, и она начинает писать древние знаки, это не арабский, но его прапрадед, язык тех людей, что жили во времена оны, когда исполинские дети ангелов бродили по земле, сейчас от них не осталось ничего, только легенды в книге книг, но это мало её волнует, знание наполняет её, вот и последние буквы сложились в правильный рисунок, здесь сменяют друг друга по кругу воздух, земля, вода и огонь, огонь встаёт в ряд последним, от свечи тянется длинная тень, прорезает паркет, и из тени, отразившись в зеркале, встаёт высокая, вровень с карнизом, тонкая фигура в чёрном смокинге, перевязанном алым кушаком, с горящими медальонами глаз

***

из ступора Дашу вывел приятный мелодичный голос. меня зовут Зафраил, услышала она.

воздух в комнате сгустился, в лицо дохнуло жаром аравийской пустыни. почему аравийской? пришла мысль. барханы, самумы, кочевья под крупными звёздами, заброшенные города, руины, пыльные смерчи на перекрёстках дорог…

да, сказал голос. наш народ любит такие места. Даша встала на негнущихся ногах, оперлась рукой о спинку стула, заставила себя раскрыть глаза. незнакомец-из-тени сидел на комоде в непринуждённой позе, скрестив руки на груди. в зеркале он казался выше и тоньше, а сейчас уменьшился метров до двух. узкое смуглое лицо, бритая голова, хищная усмешка. и сияющие глаза, манящие, как пламя костра. но это сейчас неважно, а важно то, что вы оказались здесь и нашли тайник. вас зовут Даша, Дарья Воронцова, двадцать четыре года, москвичка во втором поколении, не замужем, неоконченное высшее… думаю, продолжать не стоит, не так ли?

она смотрела на него остекленевшим взглядом, а в голове подбитой птицей металась мысль: это сон, я сплю, пересмотрела анимэ на ночь, вот и всё, сейчас я проснусь, нужно будет собираться в институт, сдавать… экзамен по ландшафтной архитектуре, сказал незнакомец. и это не сон, вернее, не совсем сон. и только от тебя зависит, превратится ли он в явь или нет. Даша сглотнула, вытолкнула непослушным языком слова: а… а что это на вас… а, вы про смокинг, небрежно отмахнулся незнакомец. да, понимаю, немного эксцентрично. я, конечно, мог бы появиться в традиционной одежде, но со времён Просвещения было принято решение соответствовать моде эпохи, если нет особых распоряжений.

и продолжил:

подумай, чего ты хочешь, потому что я точно это знаю. и загадай желание, я исполню его в точности, без подвоха – за нашим народом такое водится, но сегодня не тот случай. ты – последний человек на земле, желание которого я обязан исполнить. твоя домохозяйка владела книгой, получив её от матери, та получила её от бабушки, и так далее, из глубины веков этот род не прерывался по женской линии, ты даже не представляешь, насколько глубоко он уходит в древность. но сейчас наступают иные времена, у неё уже никогда не будет детей, и сегодня это стало окончательно ясно. но, перед тем как уйти к своим, по закону и по клятве я должен исполнить желание первого человека, нашедшего книгу, написавшего знаки и сказавшего слова.

воздух в комнате прогрелся, как в лучшие июльские дни, но Даша уже привыкла. она вдруг поверила незнакомцу – да нет же, Зафраилу, поверила так, как никому не верила в своей не очень-то длинной и интересной жизни. был ли тому виной волшебный голос, неожиданное приключение или возможность всё решить сразу же, не прилагая усилий, она не знала, но поняла всей душой, в которую никогда не верила – вот он, шанс, что выпадает только раз. отбросила сомнения, рациональность, страх. снова крепко зажмурилась, задержала дыхание и бросилась в омут своих сладких грёз, в то время и место, в то состояние, о которых давно мечтала под шум дождя за окном, засыпая на лекциях, делая макеты и пропадая в Сети в поисках нужной статьи.

сделано, сказал голос. встань и иди.

Даша встаёт и идёт, берёт в комнате папку со своими работами, а у подъезда её ждёт такси, везёт её на Рождественку, она проходит в здание, поднимается по лестнице, а там, в большом светлом кабинете, уже ждёт её комиссия, и все улыбаются, и ректор принимает папку, не раскрывая её, и поздравляет с окончанием вуза, экстерном, голубушка, красный диплом, вы подаёте блестящие надежды, и все улыбаются и аплодируют ей, и однокурсники встречают улыбками, она выходит во двор, там ждёт её импозантный мужчина лет тридцати пяти, и говорит ей, что Даша принята на работу в одно известное в узких кругах дизайнерское бюро, и без собеседования, и с окладом, превышающим самые смелые её ожидания как минимум вдвое, и квартира ей уже снята, в центре, в тихом районе, рядом с офисом, так что можно будет ходить на работу пешком, по тихим улочкам, где мало прохожих и дома в несколько этажей, так проходит месяц, за ним другой, Даша идеально вписывается в коллектив, тот мужчина оказывается ведущим дизайнером фирмы, он щедро делится с ней опытом, потом она делит с ним постель, а вот уже идут первые публикации в журналах, интервью, банкеты, светская жизнь в точности как омут, всё ей внове, но быстро прискучивает, она бросает дизайнера ради другой, более выгодной партии, кафе, рестораны, вечеринки, выезды за город, и это набивает оскомину, проходит ещё несколько месяцев, и она открывает своё бюро, у неё молодой любовник-стажёр, она чувствует себя старше своих лет, но ненамного, продолжаются встречи, интервью на телевидении, статьи в журналах, Даша устаёт всё больше, помогают курорты и спа пока помогают, старые друзья давно не звонят, с мамой она теперь созванивается редко, а видится ещё реже, заказы идут один за одним, люди вокруг сливаются в безликую массу, сверкающая цель достигнута, но ей почему-то хочется плакать, и вот однажды она бросает машину и идёт по городу, не разбирая дороги, и на перекрёстке сидит нищий в чёрных лохмотьях, а перед ним грязная картонная коробка с мелочью, он прячет глаза и тянет к ней заскорузлые пальцы, но она проходит мимо, брезгливо поджав губы, делает три шага, и мостовая перед ней раздаётся, и она шагает в тень, провалившись в неё по пояс, по горло, с головой

***

и под ногами снова натёртый мастикой паркет, свеча погасла, а зеркало треснуло. Зафраил хлопает в ладоши, что-то ей говорит, слова отдаются в голове резко, как звон гонга. зрение у Даши мутится, комната вращается всё быстрее, уши словно заложило ватой. но перед тем, как провалиться в забытье, она успевает посмотреть в глаза джинну и увидеть, как играет там живой огонь, запечатанный в клетку ветхой бутафорской плоти древним заклятьем, что теперь не властно над ним.

[Victory]

Цитата

старый, бронзовый на вид, с прозеленью, тяжёлый на вид

На вид на вид тебе это ставлю, Митя.

[Vagabond]

ох-ох, там столько блох

спасибо, будем вычитывать

[R.F.]

Цитата

но вдвойне странным было то, что хозяйка строго-настрого запретила Даше выходить из своей комнаты, пока она не закончит свои дела.

Я бы добавил: "и врядли она (хозяйка) могла придумать лучший способ разжечь её (девушки) любопытство"

Цитата

пообещав себе подумать над этим завтра, она вышла в коридор.

Точно подмечена любимая фишка Скарлетт, взятая на вооружение миллионами женщин

Цитата

в комнате было светло и прохладно, и это при закрытых окнах. у стеныслева стоял комод, напротив него – стол и стул, на столе – свеча в потёках воска, а над столом на стене висело зеркало, но никакого радио не было. комната оказалась больше, чем можно было предположить, но почему-то не выглядела пустой.

Вслед за Victory ставлю на вид на вид

Цитата

берёт горсть его, раскрывает ладонь и сдувает его тонкой струйкой на зеркало

То же.

Ох, Ваг, дело, конечно, твое, но фишка с техникой написания - отсутствие заглавных букв, "изображенных" по правилам диалогов и прочие фокусы с грамматикой... в процессе чтения несколько напрягают. Хотя в фрагменте, описывающем стремительно пронесшийся "жизненный путь" Даши, это, наоборот, очень даже по теме и смотрится здорово. Но вот в остальном тексте... Лично мне как-то не очень. Имхо более привычная "графика" и менее анархистское обращение с правилами великого, могучего не повредят.

Оценка: содержание/язык:
4/4

[Vagabond]

спасибо за вычитку; уж простите, что приходится корректором работать, хотя я не заставляю

это меня заело жгучее желание выложить текст сразу, дальше обещаю сдерживаться. по поводу скарлетт - в рассказе есть по крайней мере ещё одна отсылка к другому тексту: даша, чай, девушка образованная

и оценка вполне адекватная. но писать буду и впредь с маленьких букв, за исключением одной вещи, которую закончу уже скоро

она (только никому!) про гилеад

[R.F.]

Знамо дело про Гилеад без больших букв нельзя. Стрелки не поймут

[Vagabond]

ненене, не поймут!