Пролог
Когда мы ехали на этом поезде, то все пассажиры казались какими-то мёртвыми. Кто-то спал, кто-то читал книжку... Нет, вру! Читали почти все! Я ещё подумала: «Надо же, читатели нашлись!» Просто я прошла с чувихами по вагонам и мы прикололись: у одного книга отодрана (в смысле, без обложки - кусочек страниц), у другого... Словно всем почитать хочется и они тупо разодрали чью-то книгу.
Нет, вы просто не знаете... Сейчас весь мир перешёл на сплошные «ужастики», поэтому кто-то их может читать, кто-то ненавидеть, но тупость... Тупость - это великая сила. Поэтому многие в нашем поезде спят, как лохи. Если чувак сидит без книжки (или без книжного огрызка), я точно знаю, что кто-то выдернул у него её из рук... Ну, так, как мы с девчонками на физре сдёрнули с того чудика трико и побежали...
Нет, в смысле, сейчас мы бежали, чтобы «толчок свежий» надыбать в поезде: я хотела снять трусы, лазить в одних джинсах. Но блин! Какой-то урод выходил буквально перед нами и запер наглухо дверь. Мы стоим, как марамойки, дёргаем туда-сюда ручку... Блин, если б я сразу врубилась, чё он её запер, догнала его и зашугала бы нашей местной братвой!
Но, блин, девчонки так прислушались... Опа! А там, за дверью, что-то типа тикает.
Но нам чётко повезло. Как раз по вагонам проходили фараоны. Мы им: «чё там тикает?» - Типа не врубились. А сами про себя думаем: «хоть бы у вас ключ при себе был! Мы бы щас... Это самое... Воспользовались бы уборной!»
Полицейские дверь открывают и ищут чё-то там, в толчке... Никак понять не могут: где тикает? А мы с девчонками подумали, что это долгая песня, поэтому попёрлись дальше по вагонам, искать проклятый сортир.
- Молодцы девчонки, - вдруг сморозил один из копов нам в спину.
Опа! А мы встали, как вкопанные...
Типа, опять не врубаемся.
- Через динамик часто предупреждает машинист, - начал тот разжёвывать, - чтобы, если пассажиры заметят бесхозные сумки или посторонние предметы, ни в коем случае не прикасались. Всегда чтоб вызывали нас! Поняли? Но, блин, никто ещё не додумывался, что взрывчатку в поезде можно спрятать в туалет и запереть его следом...
Мы, короче, дёрнули в конец поезда. Фиг ли здесь ловить? Пусть себе вынюхивают. Может, там «толчок» свободен?
Но вот, чё самое прикольное во всём моём рассказе: то, что мы ехали по тоннелю! Так бы, ни будь это тоннель, перевернулся бы поезд на хрен, потому что впереди взорвался целый вагон! И огонь бы, короче, докатился до нас, но... Фигушки! Мы в тоннеле - и в этом наше спасение.
Прикиньте?! Только заехали в тоннель, как поезд рыванул бы на хрен! Ну, так, блин, совпало.
Хорошо, лето было - форточки не заблокированы. Поэтому не пришлось бы выбивать окна. А то, я представляю себе! Стёкла-то, современные, в наших поездах: знаете, какие прочные?! Не то, что раньше: любой - возьми - брось с улицы болтик в проезжающую мимо электричку, и окно обязательно в клочья!
Мы, короче, покамест вылазили с девчонками на улицу. Мы-то врубаемся, из-за чего поезд встал. Поняли? А все-то, пока, не знают! Поэтому мы наскоряк решили слазить, и я всё-таки переодену свои дурацкие трусики.
Мы были вчетвером. Одну подругу решили оставить караулить: а вдруг, пока мы на минутку вышли из поезда, всё наладится, тогда четвёртая сорвёт стоп-кран и мы успеем заскочить!
Втроём мы лихо разжали двери, напряглись, выскочили... Ну, не будем же мы, как ненормальные лезть в окна! (верхние рамки - через них ползком можно просочиться). Что люди-то о нас подумают?!
Поскольку мы были в самом последнем вагоне, то девчонки, когда выскочили на свежий воздух, первое, что сделали, это понеслись по тоннелю!
- Э, куда вы?! - опешила я. - Мне же... Это самое... Чё мы здесь вышли?!
- Ты прикинь! - остановилась одна из них. - Там темно на фиг!
- А куда вы побежали-то?!
- Да туда!
- Чё, туда?!
- Да пошла ты! - и она бросилась следом за своей подружкой.
Я ни чё не поняла! Чё за нифиля?!
- Слышь? - подбежала я к тому окну, за которым всех нас осталась ждать наша четвёртая подруга.
Та вылупилась на меня, как дура.
- Ну, выглянь сюда! Чё ты вылупилась?
- Чё? - тормозит всё она. Она у нас самая «тормознутая», поэтому мы с понтом оставили её «наводить шухер» (сказали, что, если поезд поедет, то орать на весь вагон и со всей силы топать ногами, иначе никто не врубится, что там, «за бортом», остались девушки, - она всё равно струсит сорвать стоп-кран).
- Я тебе сказала: на улицу бегом!!
- Чё, бегом?! - высунулась та в форточку. - Чё ты на меня опять орёшь?!
- Бегом!.. Бегом, я сказала! - начала я приказным тоном.
- Ну, хватит же уже!
- БЕГОМ, стерва!
Та расселась и ну давай реветь.
- Ты, крыса, - предупредила я её по-хорошему, - если ты сейчас же не выскочишь, я тебя за волосы оттаскаю! Ты поняла?! Повторить?!
- Ну, чё я... Чё я... - поднялась та, хлюпая, и поплелась к выходу через силу.
- Чё ты так долго возишься?! - резко дёрнула я её за пакли (со стороны казалось, типа это просто подзатыльник).
- Я ни чё! - прорыдала та тоном маленькой девочки (незаслуженно обиженной... вернее, униженной).
- Чё, ни чё?! Глянь вон туда! - кивнула я в сторону убежавших тёлок. Их уже не фига было не видно - пропали гадины в темноте!
- Ну, и чё?!
- В очё!
- Чё ты опять орёшь на меня?!
- Да если бы ты не была такой дурой, мы бы их обогнали и начали бы целоваться! Поняла?!
- Чё я, «лиза» что ли?! Пошла ты на хрен...
Она не договорила, потому что я вцепилась ей в патлы (на этот раз я уже не отпущу, пока до этой стервы не допрёт весь масштаб происходящего; весь ужас случившегося).
- Заткнись, ты, дура!
- Ах...
- Заткнись и слушай.
Она смотрела на меня затравленным взглядом (глазами анти-хищника, попавшего не в свою ловушку).
- Если бы не одна тупая тёлка... - у меня не хватало злости, чтобы договорить всё это до конца. - Если бы ты вовремя оторвала свою безмозглую задницу, у нас бы всё получилось! Поняла, змеюка?!
- А чё случилось-то? Девчонки, чё, пошли в первый вагон? Чтобы посмотреть, чё там случилось?
- Я СКАЗАЛА, ЗАТКНИСЬ!!! - была я вне себя от ярости.
Я хотела её уничтожить! За её бессмысленную тупость! Это надо же, быть такой тупой?! Сама прекрасно видела, что мы все вылезли из поезда, но нет: включила дурочку и делает вид, что не понимает! Издевается, что ли, сволочь?! Ну, я ей покажу!
Но та, тоже, не лыком шита! Она, блин, гадина, защищается! Раз-раз... Не даёт заложить себя на лопатки... Вот точно стерва!
Нет! Не стерва - ведьма! Потому что нашла в себе какие-то силы и переборола - перевернула меня (завалила на обе лопатки)... Так только одержимые себя ведут! Сначала взбесят человека, как следует, а потом, когда он пытается надрать задницу своему обидчику, победят его при помощи грубой физической силы... Просто, этими гадами, ими демоны управляют! Они же одержимые нечистой силой...
- Может, уже успокоишься?! - прокряхтела стерва, оказавшаяся сверху. - Расскажешь, что всё-таки произошло?
- Да пошла ты!!! ТЬФУ!!! - харкнула я ей в её подлую рожу.
Кем она, вообще, себя возомнила?! Думает, так вот, сразу, возьмёт, да и всё поймёт! ... Кишка, блин, тонка! Думает, что, если я ей скажу, что они унеслись целоваться, то до неё так вот сразу возьмёт, да и всё дойдёт! Хуюшки!
Но... блин, передо мной сейчас встала совсем другая задача. Мне надо сбросить с себя эту безмозглую корову. Но как? А вдруг, не получится? Вдруг, она до скончания веков собирается сидеть так вот сверху и... Ждать! Держать меня в силках, пока я ей всё не разжую! Пока не положу в её глупый рот (мямлящий глупости рот).
- Девчонок надо спасать, - сделала я вид безукоризненного человека. - Чё, если поезд сейчас поедет, а они...
- Чё ты врёшь?! - передалась моя ярость на этот раз не мне. - Чё ты всё время врёшь?
- Я ВРУ?!
- Я тебя спрашиваю, дрянь! В какую они сторону побежали! Вперёд или назад!
О, чёрт! Во я лоханулась! Она же сразу меня про это спросила! А я... заморочилась! Чё делать?!
- Туда, - промямлила я, тыча своим «глупым пальчиком» (своим ковыряльчиком) в сторону уходящего во тьму тоннеля.
- И чё?! Это значит, что ты нагло не врёшь?! - резко подпрыгнула она и понеслась в сторону «головы» - первого вагона.
- Стой! Ну да стой же ты! - спотыкалась я, как несчастная. Шпарила следом, словно такая же идиотка.
- Я честно! - сделала я ещё одну попытку докричаться до этой убогой. - Ну, правда! Они туда побежали! Ну, да стой же ты!
- Я не пойду туда, - чуть позже объяснила мне эта лоханутая. - Я лучше вернусь вовнутрь поезда.
- А чё ты не хочешь?
- Потому что там, наверху, болотистая местность. Старое кладбище.
- Чё?! Кладбище?! Какое ещё кладбище?..
- Тебе не понять.
- Да?
- Да.
- Чё, тебе приснилось это, что ли?
- Книжки надо уметь читать...
В общем, мне в натуре одной пришлось идти. Но я чё хотела сказать? То, что там, дальше, тоннель должен заканчиваться. Поняли? Потому что, я точно помню: поезд взорвался сразу же, как только мы въехали в этот тоннель! Вернее, не сам поезд, а вагон. Там, впереди. Но, блин, тоннель всё тянулся и тянулся! Я всё бежала и бежала. Всё орала и орала нашим девчонкам...
Глава 1
Иногда Джеку Пирстону в голову приходили удивительные вещи; его охватывало большое вдохновение, но он был неудачником, и в самые подходящие моменты лист бумаги с карандашом прямо-таки не давались в руки этому молодому, талантливому писателю. И он ждал позднего вечера, когда стемнеет полностью и… Только, иногда его мучили опасения: возвратится ли к нему тот дневной прилив творческих сил (самый необыкновенный душевный подъём охватывал его почему-то именно в течении того нудного, бесконечного времени от восхода до заката), и… не проснётся ли среди ночи его мама… чтобы помочиться, или чтобы утолить свой еженощный голод несколькими кусками торта и множеством конфет, запиваемых литрами шоколадного молока. – Мама Джека бросила курить.
Мама Джека была большой женщиной ещё с тех пор, как вынашивала его. Всегда неприветливая и замкнутая, она больше всего походила на свою бабушку. Вероника Пирстон никогда ни с кем не общалась, так что с годами эта её манера превратилась в принцип. Всё это она могла бы объяснить примерно типа того, что: «не хочешь иметь сто врагов - не имей сто друзей». Может быть именно таким образом она развелась с Майклом Пирстоном – отцом Джека (кстати, именно его гены составили в Джеке 99%). Но свою девичью фамилию восстанавливать не стала. Вообще, на Майкла повлиять было очень легко, но согласился он на развод, только когда его симпатичная и изящная Вероника потихоньку стала превращаться в самоуверенную и упитанную бабу. И - надо сказать - он вовремя развёлся, так и не заметив за своей супругой то, как немного позже её скучное - наводящее тоску - выражение лица стало отвратительным от обилия сладостей… а ещё позднее - пугающим…
Очень часто Вероника расхаживала по дому с огромным длинным ножом для разрезания большого праздничного торта, нередко пугая одним только своим видом маленького Джекки; он в это время всегда прятался под старую, заваленную всевозможным хламьём кровать, с низкими ножками, уверенный, что там его мама не найдёт. А когда его мать впадала в обильные чревоугодия, лицо её изменялось… и Джек переставал её узнавать (конечно, он догадывался, что это всё та же его мама, но глаза его видели только страшную тётку с перепачканным чем-то липким и отвратительным (с виду) лицом. Очень она смахивала на ходячего мертвеца…); он начинал бояться её ещё сильнее, и уже прятался только в чулан – там было темно и маме его делать нечего.
Естественно, став взрослее, Джек понял, что мама его просто-напросто страдает от излишнего аппетита и пристрастия к сладкому, и ничего опасного (для него) в этом нет. Но темы для своих страшно-кошмарных историй он черпал из своего переполненного богатством воображений детства. И оно казалось ему необъяснимо милым, когда он начинал вспоминать… Но богатое воображение не оставляло его и после того как ушли в прошлое его детство и юность…
Но, что самое главное во всём этом было, это то, что он работал над новым романом «ЗАНУДЫ»… И, опять-таки, уверенность в том, что никто, кроме него самого роман этот в глаза не увидит, как обычно не покидала его (в такие секунды он мечтал ещё и о том, чтоб этот его новый роман, равно как и все остальные, с несколькими повестями и кучей рассказов, не в коем случае не попался на глаза его маме!…). Но где-то же они должны быть, эти чёртовы читатели!… Джек как-то размышлял над этим и написал по такому поводу «ЧИТАТЕЛИ ИЗ ПОДВАЛА»… Иногда ему казалось, что кто-то всё-таки наблюдает за ним, за его жизнью, за его творчеством… особенно - за творчеством. ЭТО что-то вроде ПРОВИДЕНИЯ. И оно следит за Джеком Пирстоном, и читает его рассказы… А может оно ни одно их читает?… Вот что больше всего поигрывало над его воображением… Ему казалось, что пока он спит (иногда ему приходилось и спать), в его комнате появляются разные существа и крадут его рассказы… А что происходит потом?… Может быть, они переделывают их на свой лад, и… Иногда Джеку попадались фильмы (произведения, вообще) чем-то очень сильно смахивающие на некоторые из его произведений… Естественно, Джек понимал, что «хорошая мысль всегда несколько голов осеняет»; он верил в силу совпадений. Но в глубине души он всё же верил в этих «существ», выползающих из подвала (подвал его дома до сих пор вселял в него мистический ужас; о этом заброшенном подвале он написал немало) и приходящих в гости без приглашения только к тем писателям, которые постоянно чего-то боятся и никому не показывают свои творения (будь то застенчивость; неуверенность в себе; боязнь быть непонятым; боязнь публики, или просто какой-нибудь комплекс неполноценности), и они публикуют их… С какой-то стороны это отлично и одновременно с той же – плохо. Но, так или иначе, Джек ещё не задумывался над этим. Думал он совсем о другом… Он мечтал встретиться с этими существами… Вот о чём он думал.
Может быть, он и не таил на них зла, а просто хотел встретиться. Но, так или иначе, все мечты когда-нибудь сбываются, как любил иногда говаривать его отец, Майкл Пирстон. А Джек наверняка с ним спорить бы не стал.
Отредактировано: Длинный мальчик, 10 Май 2011 - 11:38:49