Самолет и лесной сурок
1
С высоты двух тысяч футов, где Клодетт Сандерс выполняла учебный полет, Честерс Милл выглядел сияющим в утреннем свете, как будто был только что изготовлен и поставлен на место. Машины катились вдоль Главной улицы, сверкая солнечными зайчиками. Шпиль на Церкви Конго выглядел достаточно острым, чтобы проколоть незапятнанное небо. Солнце пробежало по поверхности Престил Стрим, когда «Сенека V» перелетал через нее, самолет и река разрезали город двумя диагональными курсами.
- Чак, кажется, я вижу двух мальчиков за мостом Мира! Они рыбачат! – Она засмеялась от восхищения. Этот учебный полет ей организовал муж, глава городского самоуправления. Она считала, что если бы Бог хотел, чтобы человек летал, Он дал бы ему крылья, но Энди чертовски хорошо умел уговаривать, и в конечном счете Клодетт этим занялась. Первый раз ей очень понравился. Это была не радость, это было возбуждение.
Сегодня она впервые действительно поняла, что делает полет таким хорошим. Что делает его классным.
Чак Томпсон, ее инструктор, мягко прикоснулся к штурвалу, потом сосредоточился на приборной панели.
- Вижу - ответил он - но держи солнце сверху, Клоди, ладно?
- Извини, извини.
- Да ничего. – Он учил этому людей уже много лет, и любил студентов вроде Клоди, которые жаждали узнать что-то новое.
Скоро Энди Сандерсу может понадобиться потратить на нее немного реальных денег; она любила «Сенеку» и выразила желание иметь такой же, только новый. Это могло вылиться в примерно миллион долларов.
Вкусы Клоди Сандерс были хоть и не испорченными, но безусловно дорогими, однако у счастливчика Энди не будет проблем с их удовлетворением.
Чак тоже любил такие дни: неограниченная видимость, без ветра, идеальные условия для обучения. И все-таки, «сенека» немного покачивался, потому что она слишком резко его поправляла.
- Теряешь свои счастливые мысли. Не делай этого. Спустись до тысячи двухсот. Поверни к шоссе 119. И спустись до девяти сотен.
Она сделала это, и самолет снижался почти идеально. Чак расслабился.
Они пролетели над «подержаными машинами Джима Ренниса» и город остался позади. По обе стороны от шоссе 119 были поля и деревья, горящие на солнце разными цветами. Крестообразная тень «Сенеки» соскользнула с асфальта, одно темное крыло пронеслось по маленькому, как муравей, человеку с рюкзаком на спине. Человек-муравей посмотрел вверх и помахал рукой. Чак помахал в ответ, хоть и знал, что человек его не видит
- Чертовски прекрасный день! – объявила Клоди. Чак засмеялся.
Истекали последние сорок секунд их жизни.
2
Лесной сурок неуклюже шел по обочине шоссе 119, направляясь к Честерс Милл, хотя до городка было еще полторы мили, и даже «Подержаные машины Джима Ренни» были просто солнечными бликами, расставлеными рядами там, где шоссе сворачивало влево.
Сурок планировал (насколько сурки могут планировать что-либо) вернуться в леса задолго до того, как он заберется так далеко. Но пока обочина его устраивала. Он ушел от норы дальше, чем собирался, солнце грело ему спину и запахи щекотали нос, вызывая простые образы – даже не совсем картинки – в его мозгу.
Он остановился и на мгновение встал на задние лапы. Глаза его были не так хороши, как когда-то, но достаточно хороши, чтобы разглядеть человека, переходящего на другую сторону дороги.
Но сурок решил пройти еще немного. Люди иногда оставляют после себя что-нибудь съедобное. Он был старым и толстым. За последнее время он побывал во множестве мусорных баков и знал дорогу к городской свалке Честерс Милл, как три тоннеля в собственной норе; на свалке всегда было чем поживиться.
Он ковылял походкой старого всем довольного старика, наблюдая за переходящим дорогу человеком. Справа и чуть впереди от него была поваленная береза. Он мог спрятаться под ней и подождать, пока человек уйдет, а потом продолжить поиски чего-нибудь вкусненького - сурок думал об этом, делая еще три ковыляющих шага – когда его разрезало пополам. Половины упали на край дороги. Брызнула кровь; внутренности вывалились в грязь, передние лапы дважды судорожно дернулись и замерли.
Его последней мыслью перед тьмой, которая посетит нас всех, не только сурка, было: что случилось?
3
Все стрелки на панели приборов упали.
- Что за…? – Спросила Клоди Сандерс, повернувшись к Чаку. Ее глаза были широко раскрыты, но в них не было паники, только замешательство. Для паники времени не было.
Чак больше не увидел панели приборов. Он увидел сминающийся нос «сенеки». Потом, как разлетелись оба пропеллера.
Времени увидеть что-либо еще не было. Не было времени ни на что. «Сенека» взорвался над шоссе 119 и горящие обломки упали на поле. А потом упали части тел. Дымящаяся рука – рука Клодетты – с глухим стуком приземлилась рядом с аккуратно разрезанным сурком.
Это было двадцать первого октября.